Русская языковая картина мира
Прежде чем перейти к рассмотрению основных особенностей русской языковой
картины мира, отраженной в пословично-поговорочном фонде, необходимо кратко
рассмотреть источники его формирования.
На русский пословичный фонд прямое, а часто опосредованное влияние (через
другие языки) оказали латинские и греческие афоризмы и пословицы. С принятием
Русью христианства в бытовом обиходе появились переводные греческие книги, в
пополнении пословичного фонда существенную роль сыграли разного рода антологии,
сводные рукописи, содержащие высказывания античных мудрецов [2, с.367-368].
Переводные пословицы, заимствованные из других языков, в частности, из
западноевропейских (немецкого, французского), в пословичном корпусе тоже
присутствуют, например, по данным И.М. Снегирева, пословицы Новая
метла чисто метет, Худой мир лучше доброй ссоры заимствованы из
немецкого языка [46, с.159-199]. Многие русские пословицы обнаруживают связь с
пословицами других славянских языков, особенно тесную – с восточнославянскими
пословицами. Заимствованы пословицы и из татарского (Головы двух баранов не
уместятся в одном котле; Горечь и сладость знает тот, кто вкусил; даль и
близость – кто бродил; Как ни высока гора, не отступай: пойдешь – перейдешь).
На формирование русского пословично-поговорочного фонда оказала влияние
Библия. Как отмечает И.М. Сирот, некоторые книги Священного Писания (Псалтырь,
Притчи Соломоновы, Премудрость Иисуса, сына Сирахова) имели особое значение для
образования сентенций, притчей и пословиц. Библия обладала не только
богослужебным, но воспитательным и образовательным значением, была настольной
книгой, которую многие знали наизусть [46, с.10]. Многие библейские изречения
через постоянное употребление проникли в народную жизнь и перешли в пословицы
[46, с.12].
Популяризации библейских истин в значительной степени способствовали
священнослужители, составлявшие сборники религиозно-нравственных поучений,
которым они придавали более понятную, чем в Библии, упрощенную форму. Многие
пословицы сочинялись священнослужителями для более доступной и наглядной
иллюстрации библейских истин [46, с.10]. Среди пословиц, ведущих свое начало от
Библии, И.М. Сирот выделяет пословицы, сохранившиеся в неизменном виде,
пословицы рифмованные, сокращенные, дополненные и искаженные. Последние
являются результатом неправильного истолкования смысла библейского изречения
[46, с.16-18].:
Не всякий заблудший, взобравшийся на Голгофу, заслуживает награды распятия;
Дороги к храму постепенно зарастают безбожниками;
Вначале было слово;
Для многих десять библейских заповедей - дело десятое;
Библия – библиотек откровений;
Для одних Библия – дорога к Богу, для других – камень преткновения.
На формирование русских пословиц существенное влияние оказал Домострой –
памятник русской литературы XVI века, сборник правил, советов и наставлений по
всем направлениям жизни человека и семьи, включая общественные, семейные,
хозяйственные и религиозные вопросы, а также афоризмы, басни, другие
литературные произведения:
Бездетный умрёт, и собака не взвоет;
Живёшь – не с кем покалякать; помрёшь – некому поплакать;
Семья воюет, а одинокий горюет;
Холостой, что бешеный. Холостой – полчеловека;
Не ищи красоты, ищи доброты;
Ха худого замуж не хочется, а хорошего негде взять;
Первая жена – от Бога, вторая – от человека, третья – от чёрта;
Дай Бог, вспоить, вскормить, на коня посадить (а если дочь, за пряслицу
посадить).
В русском языке основным источником, видимо, можно считать крестьянскую
среду, устный фольклор, и не случайно в художественной литературе пословицы
используются в речи сельских жителей, для характеристики именно сельских
жителей [98, с.79], в них сильна и книжная традиция, что подтверждается
аналогией с латинскими изречениями, которая касается не только значения, но и
внутренней формы, буквального значения пословицы.
Как уже отмечалось выше, картины мира, рисуемые разными языками, могут быть
между собой в чём-то различны, а в чём-то похожи. И в первую очередь, различия
между языковыми картинами мира обнаруживают себя в лингвоспецифичных словах,
выражениях, зачастую непереводимых на другие языки. Также подобные слова и
выражения заключают в себе специфичные для данного языка концепты.
В.О. Ключевский определяет менталитет как «совокупность психических,
интеллектуальных, идеологических, религиозных, эстетических особенностей
мышления народа, проявляющихся в культуре, языке, поведении» [1]. В нашей
выпускной квалификационной работе мы попытаемся проследить, какие особенности
русского менталитета отражены в паремиологическом фонде русской нации.
Предметом нашего изучения стали пословицы и поговорки, несущие информацию о
своеобразии русского национального характера, выявленные путем сплошной выборки
из перечня словарей [2, 3, 4, 5].
Анализ данных единиц позволил обнаружить следующие черты русской
ментальности. К числу первичных, основных свойств русского народа принадлежит
его выдающаяся доброта, поддерживаемая и усугубляемая поисками абсолютного
добра, связанное с религиозностью русской нации. Она выражается в отсутствии
злопамятности:
Гневаться — дело человеческое, а зло помнить — диавольское;
Тому тяжело, кто помнит зло;
Заднего не поминать (не помнить).
Доброта русского человека проявляется и в его жалостливости:
Сердце кровью обливается;
Сердце не камень;
Человек жалью живет;
Доброму человеку и чужая болезнь к сердцу;
Жилы рвутся от тяжести, слезы льются от жалости.
С жалостливостью связаны и такие черты русского человека, как незлобливость
(Замахнись, да не ударь; Где гнев, там и милость) и жертвенность (Лучше
самому терпеть, чем других обижать; Лучше мучиться, чем мучить).
Русский человек обладает особенно чутким различением добра и зла, он зорко
подмечает несовершенство поступков, нравов, никогда не удовлетворяясь ими и не
переставая искать совершенного добра. В языке это отражается в положительной
эмоциональной окраске фразеологизмов и паремий, повествующих о добром человеке:
Золотое сердце - доброе сердце;
Доброму Бог помогает;
Доброму добрая память;
Добрый человек лучше (надежнее) каменного моста.
Паремиологические единицы с тематикой «зло, злой человек» обладают ярко выраженной
отрицательной эмоциональной окраской:
Сердце с перцем, душа с чесноком;
Каменное сердце;
В злобном сердце душа стонет;
Змея кусает не для сытости, а для лихости;
От лихого не услышишь доброго слова;
Как душа черна, та и с мылом не смоешь;
Его сам сатана пестовал.
Добросердечие и отзывчивость русских людей дали привиться христианству, так
же как и христианство в сильной степени способствовало развитию и закреплению
этих качеств. Веками русское национальное сознание было связано с православием.
Отсюда и такая глубокая черта русского характера, как религиозность:
Жить — Богу служить;
Суда Божъего околицей не объедешь;
Постись духом, а не брюхом;
Мы с печалью, а Бог с милостью;
Дома спасайся, а в церковь ходи;
Не нашим умом, а Божьим судом;
Жив Бог – жива душа моя;
Он Бога бранит, а Бог его хранит;
На Бога надейся, да и сам не плошай;
Свет в храмине от свечи, а в душе от молитвы;
С Богом пойдешь — до блага дойдешь.
В языке нашли отражение все христианские верования. В представлении русских
людей божественное начало связано с понятием душа. Согласно христианской
концепции душа после смерти человека не погибает, а попадает в рай или в ад в
зависимости от того, праведную или грешную жизнь вел человек на земле. Отсюда и
выражения:
Бессмертие души;
Душа согрешила, а тело в ответе;
Чего душа желала, того Бог и дал;
Сердце душу бережёт и душу мутит;
Разве моя душа лишняя на свете?
Невинная душа не причастна греху;
Рад бы в рай, да грехи не отпускают;
Смерть — душе простор;
Что припасла душа, то и на тот свет понесла.
Выражение спасти свою душу значит — стремиться попасть в
Царствие Божие, спастись от вечных мук ада. Этого невозможно достичь, если
брать грех на душу. А в пословице Будет твоя душа в раю — помяни и мою отражено
представление о рае, месте, где души умерших праведников пребывают в вечном
блаженстве. Христианство воспитывало в русском человеке такие качества, как
смирение и терпеливость:
Смирение — Богу угождение, уму просвещение, душе спасение, дому
благословение и людям утешение;
Смиренных Господь духом спасает;
Смиренье девичье молодцу ожерелье;
Аще обрящеши кротость, одолееши мудрость;
Помяни, Господи, царя Давида и всю кротость его!
Тихо не лихо, а смирнее прибыльнее;
Напитай, Господи, душу малым кусом!
Бог терпел, да и нам велел;
Терпенье — лучше спасенья;
Терпенье и труд все перетрут.
Д.С. Лихачев отмечает «стремление к крайностям» как одну из особенностей,
составляющих «несчастье русских» [6]. В области религии эта черта проявляется в
том, что русский народ снимает с себя ответственность и контроль за все
жизненные события и «возлагает» эти функции на Бога:
Все в мире творится не нашим умом, а Божьим судом;
Человек предполагает, а Бог располагает;
Бог дал, Бог и взял;
Бог не захочет, и пузырь не вскочит;
Бог вымочит, Бог и высушит;
Даст Бог день, даст Бог и пищу;
Бог долго ждёт, да больно бьёт;
Бог лучше знает, что дать, чего не дать;
Не по нашему хотенью, а по Божьему изволенью.
Иногда данную «функцию» Бога выполняет судьба, рок:
От судьбы не уйдешь;
Бойся не бойся, а року не миновать;
Судьба – не собака, палкой не отобьёшься;
Никто от своего року не уйдет;
Будет и то, что и нам не помешает никто;
Человек говорит, судьба смеется;
Бойся не бойся, а от участи своей не уйдешь;
Судьба и тень следуют за нами повсюду;
Быть делу так, как пометил дьяк;
Судьба придет, ноги сведет, а руки свяжет.
Эти примеры свидетельствуют о склонности русского человека к фатализму и
покорности. Отсюда некоторая пассивность русских, заинтересованность в твердой
власти:
Нельзя быть земле русской без государя;
Без царя — земля вдова;
Без Бога свет не стоит, без царя земля не нравится;
Бог на небе, царь – на земле;
Всякая вещь перед царем не утаится;
Народ – тело, царь – голова;
Царь города бережет, царь от Бога пристав;
Царь помилует, царь и пожалует;
Царь-зелье. Царь-колокол. Царь-пушка. Царь-девица. Царьград;
Грозно, страшно, а без царя нельзя.
Русский человек возлагает свои надежды на центральную власть, которая
организует и направит, а сам он, в свою очередь, готов подчиняться:
Повиновение начальству — повиновение Богу;
Кто не умеет повиноваться, тот не умеет повелевать;
Быть у кого под рукою;
Не знаешь, какому святому молиться;
Покорное слово гнев укрощает;
Повиниться - что Богу помолиться;
Артель атаманом крепка;
Бог даёт власть кому похочет;
Без перевясла и веник рассыпался;
Послушание паче поста и молитвы.
Русских людей отличает чувство коллективизма, принадлежности к
определенному сообществу. Эта особенность воспитывалась в нем на протяжении
веков общинным образом жизни и православием, которое провозглашает идею братства.
Отсюда и следующие выражения:
С миру по нитке...;
На миру и смерть красна;
Один в поле не воин;
Кто не с нами – тот против нас;
Что одному не под силу, то легко коллективу;
В гурте и каша лучше естся;
Без коллектива и жизнь несчастлива;
Человек человеком держится, как дерево камнем;
Одному страшно, а оравушке всё нипочём;
Доброе братство дороже всякого богатства;
Лучше жить в тесноте, чем в лихоте (в обиде);
В тесноте люди песни поют, на просторе волки воют;
Где потеснее, там и подружнее.
Следующей важной чертой русского менталитета является это эмоциональность,
т.е. ярко выраженный акцент на чувствах и их изъявлении. Это отражается в
богатстве языковых средств для выражения эмоций и эмоциональных оттенков. К
таким средствам относятся паремиологические единицы с компонентом душа,
сердце:
Сердце кровью обливается;
Гнев человеку суши кости и рушит сердце;
Злое слово камнем на сердце падает;
Огонь сердца в голову дым пускает;
Ревность, как ржа, губит сердце;
И душа-то в чем: кожа да кости, да и те пожелтели от злости;
Рана от копья на теле, от речей – на сердце;
Душа не на месте;
Кошки на сердце скребут;
Сердце оборвалось.
Экспрессивностью обладают и следующие устойчивые выражения, передающие
состояние сильного эмоционального напряжения:
грызть ногти;
раздирать на себе ризы;
посыпать голову пеплом;
кусать локти;
биться головой о стену;
ломать пальцы (руки);
рвать на себе волосы.
Единицы русского паремиологического фонда свидетельствуют о высокой
духовности как особенности русского национального характера. В России всегда
духовные ценности ставились на первый план. С этим связана и абсолютизация
моральных измерений человеческой жизни. Она проявляется в отношении русского
человека к правде, к воровству, к труду. Большую группу паремий составляют
единицы с компонентом правда (подробнее на этом мы остановимся
в третьей главе нашей выпускной квалификационной работы). В основе русского
национального характера лежит то, что называют историческим русским
правдоискательством:
За правду Бог и добрые люди;
Кто правду хранит, того Бог наградит;
Тому худа не отбыть, кто привык неправдой жить;
За правое дело стой смело!;
Всяк правду знает, да не всяк правду бает;
Правда шутки не любит. С правдой не шути!;
За правду-матку и умереть сладко;
Правда – свет разума;
Мир правдой держится;
Лучше умереть, чем неправду терпеть;
Кто за правду горой, тот истый герой;
Правда светлее солнца, чище ясного месяца.
Справедливости ради стоит заметить, что паремиологический фонд русского
языка содержит и единицы, оправдывающие ложь в жизни:
Правдой жить, ничего не нажить;
Умная ложь лучше глупой правды;
Не всегда правды сказывай;
Иногда и ложь во спасение;
Всяк правду любит, да не всяк ее сказывает;
Говорить правду – терять дружбу;
За правду-матку ссылают на Камчатку;
Не всяку правду муж жене сказывает, а и сказывает, так обманывает;
Не говори правды в глаза, постыл не будешь;
С кривдою жить больно, с правдою – тошно;
На правде далеко не уедешь: либо затянешься, либо надорвешься.
Следующая категория, подчеркивающая любовь к морали русского человека, —
это его ярко выраженное отрицательное отношение к воровству:
Лучше попросить ради Христа, чем отнять из-за куста;
Не родится вор, а умирает;
Воры не родом ведутся, а кого бес свяжет;
Лучше по миру сбирать, чем чужое брать;
Вор не бывает богат, а бывает горбат;
Ныне люди таковы: унеси что с чужого двора – вором назовут;
Воровством каменных палат не наживешь.
Воровство — последнее ремесло.
В некоторых лингвистических трудах последних лет подчеркивается мысль о
том, что русским как нации присущи такие качества, как лень, неумение работать
или желание трудиться, когда захочется, расхлябанность, необязательность:
Не пеняй на соседа, когда спишь до обеда;
Двое пашут, а семеро руками машут;
Ленивому всегда праздник;
Люди пахать, а мы руками махать;
Лежебоку и солнце не впору всходит;
Ленивому не болит в хребте;
Лентяй да шалопай – два родных брата;
У ленивого что на дворе, то и на столе (ничего).
Однако, языковые факты говорят о том, что превалирующее количество пословиц
и поговорок отражают любовь к труду и уважение к тем, кто умеет трудиться:
Золотые руки;
Мастер на все руки;
(работа) в руках горит;
Дело мастера боится;
(работать) засучив рукава;
(работать) в поте лица;
Терпение и труд все перетрут;
Трудись, не ленись, да Богу молись;
Мужик умирать собирайся, а земельку паши;
Кто не ленив пахать, тот будет богат;
Не то забота, что много работы, а то забота, что ее нет;
Не разгрызешь ореха, так не съешь и ядра;
Работай до поту, так поешь в охоту;
Кто рано встаёт, тому Бог подаёт;
Труд человека кормит, а лень портит.
Ряд фразеологизмов и паремий выражает негативное отношение к лени и
бездельникам:
Гонять лодыря;
Бить баклуши;
Не браться ни за холодную воду;
Плевать в потолок;
Лежать на боку (на печи);
(работать) спустя рукава;
От лени мохом оброс;
На полатях лежать, так и ломтя (и хлеба) не видать;
Под лежачий камень и вода не течет.
В этих словах выражается стереотипная для русского сознания установка -
недостойно человека лодырничать и заниматься пустопорожним делом. Однако это не
значит, что среди русских людей нет ленивых, нерадивых, бездельников. Они есть,
и это подтверждают устойчивые выражения, пословицы и поговорки:
Работа не черт, в воду не уйдет;
У бога дней впереди много: наработаемся;
Послал Бог работу, да отнял черт охоту;
Нам бы так пахать, чтобы мозолей не набивать.
Таким образом, анализ языкового материала позволил нам сделать вывод о том,
что русскому языковому сознанию присуще в большей степени положительное,
творческое отношение к труду.
Очень точно отражают русский национальный паремии, содержащие частицу авось.
Согласно данным толковых словарей, авосьозначает «возможно,
может быть», а связанное с этим словом выражение на авось имеет
значение «в надежде на ничтожно малый шанс». Однако, на наш взгляд,
авось подразумевает нечто большее, чем просто «возможно». Эта частица
передает типично русский способ мышления. Об огромной роли, которую авось
играет в русской культуре, свидетельствует бесчисленное количество народных
пословиц и поговорок:
Русский человек любит авось;
Ехал, да не доехал; опять поедем – авось доедем;
Наше авось не с дуба сорвалось;
Авось да небось – возьми да брось;
Авось будем живы, авось помрём;
Авось и к нам на двор солнышко взойдёт;
Авоськал, авоськал, да и доавоськался;
Авось и рыбака толкает под бока;
Авось кривая вывезет;
Авось, небось да как-нибудь – добра не будет;
Русский крепок на трех сваях: авось, небось да как-нибудь;
Держись за авось, поколь не сорвалось;
Авось — не Бог, а полбога есть.
Особо следует сказать о русском гостеприимстве. Словарь В.И. Даля содержит
приветственные слова, которыми встречали гостей:
Добро пожаловать, дорогие гости, милости просим!;
Просим на избу: красному гостю красное место;
Просим к нашему хлебу и соли;
У меня хлеб чистый, квас кислый, ножик острый, отрежем гладко, поедим
сладко.
Русские пословицы и поговорки свидетельствуют о поведении хозяина по
отношению к гостям:
Принес Бог гостя, дал хозяину пир;
Гость в дом, что Бог в дом;
Доброму гостю хозяин рад;
Для доброго гостя и хозяин поживится (добудет, чего нет);
Что есть в печи, все на стол мечи;
Гость доволен — хозяин рад;
Гости на двор, так и ворота на запор (чтобы не выпустить их).
Однако хозяин должен соблюдать ряд норм, предписанных русским этикетом:
Потчевать потчуй, а неволить не неволь;
Наперед накорми, а там уж поспроси (от обычая не расспрашивать гостя и даже
об имени его, не накормив);
Не будь гостю запасен, будь ему рад;,
Без соли, без хлеба худая беседа.
Поведение гостей тоже определяется правилами:
Пришел — не стой: хозяина не томи;
Умей у людей погостить, и к себе запросить, до ворот проводить и опять
воротить;
У себя, как хочешь, а в гостях, как велят;
В чужом доме не осуждай!;
Что поставят, то и кушай, а хозяина в доме слушай!;
По первому зову в гости не ездят;
От чужого обеда не стыдно и голодному (не евши) встать.
Сердечная привязанность к своей земле и природе, патриотизм — одна из черт
народа России:
Мила та сторона, где пупок резан (т.е. родина);
Глупа та птица, которой гнездо немило;
Родной край – сердцу рай;
Человек без Родины, что соловей без песни;
Нет сына без отчизны;
Родина – мать, чужбина – мачеха;
За морем теплее, а у нас светлее;
Дома и стены помогают;
Родная земля и в горсти мила;
На чужой стороне и весна не красна;
Нет в мире краше Родины нашей;
За морем веселье, да чужое, а у нас горе, да свое.
Возможно, это качество было сформировано постоянной борьбой за землю и
национальное выживание.
Особый пласт в паремиологическом фонде русского языка занимают пословицы и
поговорки о войне:
Хочешь мира – готовься к войне;
Кто к нам с мечом придёт, от него и погибнет;
От Москвы и до Берлина дороженька узкая;
Шаг вперёд – шаг к победе;
Чем дальше в лес, тем хуже для СС;
С миру по нитке – Гитлеру верёвка;
Война приносит шрамы и раны;
Сколько Гитлер не воюй, победа будет русская!;
Солдат близко – кланяйся ему низко;
Бой отвагу любит;
Враг рядом – бей прикладом;
За край свой насмерть стой.
Краткий анализ паремиологического фонда русского языка, формирующего
пословично-поговорочную картину мира, позволил нам проникнуть в скрытую сферу
ментальности и выявить следующие основные особенности русского национального
характера: доброту, отзывчивость, милосердие, религиозность, духовность,
эмоциональность, трудолюбие, коллективизм, гостеприимство, правдолюбие,
патриотизм, вместе с тем — и пассивность, фатализм.
